Необъяснимая радость мгновенно слетела с её лица.

— Ну и дура, — разочаровано бросила она. — Давай, заходи.

— А чего дура-то? Вер, ты можешь нормально объяснить? — так и не догнала я, чего она от меня, собственно, хотела.

— Ладно, проехали, — ответила она, удаляясь на кухню. — Да заходи уже.

Я прошла за ней. Когда я поворачивала на кухню, то обратила внимание на открытую дверь в её спальню, а также на не заправленную Веркину кровать, хотя такого раньше я за ней не замечала. Вера была опрятной женщиной и старалась, чтобы всё всегда было с иголочки. Она небрежно села на кухонный диванчик, и я увидела, что через её халатик всё просвечивает. В этот момент раздался шорох, и я успела заметить Витька, который в трусах прошмыгнул в спальню и закрыл дверь! Честно признаюсь, меня это сильно покоробило, а по спине пробежала жутковатая дрожь.

— Ну, какие новости? — монотонно спросила она.

Я снова посмотрела на дверь спальни. Она была закрыта.

— Да, собственно, так... — я замялась. — Вот с Сашкой еду на курорт.

Тут Верка снова ожила, глаза засветились, и на её лице стала опять появляться та самая, загадочная радость.

— Ну-ну-ну, так и что? — быстро залепетала она, не сдерживаясь.

— Ничего. Просто едем вместе на юг. Вот и всё, — договорила я.

— Ясно, — с каким-то укором произнесла она это слово, пристально всматриваясь в мои глаза.

Я поняла, что она очень хотела о чём-то спросить меня; поняла, что и она что-то хотела рассказать, но между нами была какая-то преграда, заслон, сломать которые мы по каким-то причинам не могли. Мы просто молча сидели на кухне, рассматривая друг друга. Глядя на неё я, кажется, стала догадываться в чём дело! Но это были лишь мои догадки. Страшные догадки! Я даже вроде осознала, что она хотела услышать в ответ, когда с любопытством стала меня расспрашивать в коридоре. Конечно, когда мать ходит полуголой перед сыном — это не может не исказить восприятие обоих. И не важно причины, по которым она это делает. Тонкая грань стирается, и мать начинает восприниматься доступной женщиной. А вызывая к себе половое желание сына, у неё и самой возрастает желание к нему. Два возбуждённых тела в квартире — это очень «взрывоопасно»! Я даже сама не заметила, как захотела секса с своим сыном! «Попробовать разок... «— вот, что первоначально возникает, когда эксперементируешь с этими вещами. Неужели Верка попробовала?!

Видя её нервозность, я решила уйти.

— Вер, я наверное пойду, — прервала я затянувшееся молчание.

— А ты знаешь? Да. Так будет лучше, — сочла она это правильным. — Да. А то у нас всё равно разговор сегодня как-то не клеится. Я тебя провожу.

Она встала, и я теперь могла полностью рассмотреть весь её стыд. Сквозь халат отчётливо были видны торчащие коричневые соски. Я машинально посмотрела ниже... Теперь я чётко видела её трусики. Такие матери не носят — нет! Такие носят проститутки! Маленький кружевной лепесток еле прикрывал её крупный лобок. И если она ещё ничего не успела натворить, то явно собиралась это сделать! Теперь я поняла: и её растерянность, и её нервозность и т. д. Я всё поняла.

Вера закрыла за мной дверь, отсекая этим наш мир от мира своего — полного таинств и необузданного разврата. У меня были смешанные чувства. Я и осуждала подругу, и одновременно восхищалась её смелостью. Да, каждая мать сама распоряжается собственным сыном. Кто-то сюсюкается и делает из него размазню, а кто-то совращает, чтобы услаждать потом свои изысканные фантазии. Я представила, как Верка будет сегодня стонать, с удовольствием подставляя пизду Витьку, и у меня сильно закружилась голова. Получить немыслимое удовольствие — стоило того, чтобы попробовать разок.

Домой я вернулась с полной решительностью испытать все невероятные ощущения от инцеста, о которых столько пишут и говорят.

Готовясь к отпуску, я жадно выискивала любую информацию об инцесте: книги, статьи в интернете и форумы разных сайтов. Женщины, по тем или иным причинам совокупившиеся с родственниками, всегда писали примерно одно и тоже: секс долгий, грубый и частый. Писали также, что полностью приобрели удовлетворение, ложась в постель по несколько раз в неделю! Конечно, среди них было полно шарлатанок, и это, как правило, сразу видно. Но были и те, чьи рассказы и суждения заставляли задуматься. Меня очень впечатлил рассказ одной женщины, у которой был племянник, и которого она в конце концов совратила! У неё была дача, куда, собственно, они тайно и приезжали, чтобы насладиться развратом: он — её зрелым телом, а она — бодрым стояком. Так вот она писала, что он так жарко драл её, что она сгорала от стыда, когда кричала от невыносимого кайфа! Мне, признаюсь, тоже очень захотелось побыть на её месте... хоть немножечко! Но...

Чем больше я изучала вопрос интима между сыном и матерью, тётей и племянником — тем больше убеждалась, что есть в этом извращении что-то особо затягивающее... магическое. Дело в том, что, когда мать обнажает, к примеру, ноги перед сыном — тот испытывает сильнейшее возбуждение, вызываемое мощными факторами, такими как: табу, чувство стыда, страха, любопытства, гордости за свою мать. Весь этот винегрет ощущений, чувств и фантазий создаёт такой поток эндорфинов, что член становится каменным! И если в таком состоянии происходит секс, то будьте уверены — вам просто порвут пизду! Особенно сильным фактором при возбуждении является стыд! О, стыд — это оружие от которого нет защиты. Стыд, словно роковая стрела, поражающая любой доспех! Попробуйте громко постонать во время секса, чтобы ваш сын, находящийся в этот момент в соседней комнате, услышал: вам станет стыдно за такой поступок, но уверяю вас — завтра вы будете стонать ещё громче! Червяк стыда будет безжалостно грызть вас между ног, вызывая такой оргазм, что вы забудете обо всём на свете. Поэтому все кто имел подобного рода опыт — пишут о нём божественные слова и возводит в высшую ступень наслаждения.

Итак, начитавшись о безумном разврате и кайфе, я начала готовиться к главному...