- Слушай, а если я туда приеду и заберу ее?
- Во-первых, генерал тебя примитивно не пустит, вы же с ним почти не знакомы и ты не я и не Вадим. А во-вторых - а что, если она откажется с тобой уезжать, как ты тогда будешь себя чувствовать? Брось, ты же сам учишь идти по дороге. Вот и иди, по своей. А она пойдет по своей. Суждено им пересечься - пересекутся.
И, потом, знаешь, генерал не маньяк. Да садист, да жестокий, но не маньяк. Но ведь и мы с тобой не такие уж добряки - вон у тебя плетей полквартиры. Да и слово он свое держит, сказал, отпустит, если она захочет - так и будет, я ведь его успел узнать. И еще, Вадим тут звонил, говорил, что генерал его пригласил встретиться с Тетой, проинспектировать, так сказать. Ему ведь тоже неохота ссориться ни с Вадимом ни со мной. Рассказывал, что Тету видел. Все, вроде на месте. Говорил, счастья в глазах маловато, но уезжать с ним отказалась наотрез.
Андрей достает из кейса никелированную цепочку с маленьким замочком на одном конце.
- На вот, возьми. Светик ей это надевала, вместо ошейника, на Круге. И почти сутки она ее носила. Может, наденешь кому-то еще. Или ей вернешь, если она...
Цепочка поблескивает на белой скатерти, между приборов. Двое мужчин смотрят на нее и думают о своем.
В метро едут куда-то сотни людей. Шарканье ног и грохот поездов, лампы, лампы, качается пол вагона, лестницы, ступени, цветные пятна реклам и пустота. Наверху солнце, ветерок, реки машин, небо разлиновано домами, дома разлинованы этажами, желтеющие листья - покачиваются ветки и все идешь, шаг за шагом, перешагивая трещины на асфальте, одну за одной, и пустота. Деревья на фоне неба и небо на фоне веток, город на фоне себя и мысли на фоне города, слова на фоне молчания и молчание на фоне молчания и все на всем и во всем.
Тени от солнца на земле и тени от теней в памяти и тени от памяти на солнце. Тени памяти и память теней. Вспомнить и прийти, чтобы уйти, чтобы снова прийти и быть и быть и быть. Радость и боль и стыд и нежность и прикосновение губ к коже и вкус и запах. Губы у щеки что-то шепчут, говорят, говорят руки, кожа, волосы, глаза и спрашивают и отвечают и спрашивают без ответа или отвечают без вопроса. И не надо вопросов и ответов не надо, вопросы сливаются с ответами и льются друг в друга, сливаются и не хотят отделяться и отделяются, чтобы снова захотеть слиться. Вместе и отдельно и снова вместе и снова отдельно, но вместе. И вместе и отдельно и снова вместе и уже нет вместе и отдельно.
Согревшийся металл и холодная кожа и теплая кожа рук и теплый металл в голосе холодный в глазах горячий в прикосновениях, запах кожи и волос и глаз. Вкус всего и шепот всего и касания всего и радость всего и боль и нежность. Память, память всего всегда везде. Гасит ненужное и закрывает и глушит и выключает и стирает а тепло и шепот губ на щеке и туман благодарного восторга в глазах льется греет и заливает.
Провести пальцами по щеке, или поцеловать уголок губ, не такой уж и сложный выбор.
sterh.2@yandex.ru
