Кирилл тяжело дышал, наклонив голову, опираясь одной рукой на спину Ольги, другой жестко сдавливая ее ягодицу. Членом он чувствовал, как она еще сжимает влагалище, стараясь не выпустить его, и подрагивает, вжавшись лицом в промежность дочери. Катя продолжала зажимать ляжками плечи матери, еще не отойдя от оргазма, почти навалившись на нее сверху всем телом.

Наконец Кирилл, подавшись назад, вышел из Ольги.

– Уйди, - приказал он Кате, кивнув головой в сторону.

Отклонившись, он смотрел, как из влагалища женщины тянется длинной мутной каплей его сперма, и кап.., одна липкая большая.. на пол между ног. Кап.. вторая. Кап-кап… Шлеп…

Он поднялся, опираясь руками на поясницу стоящей на карачках матери. Встал. Катя уже сползла с табурета и села полубоком на пол, опершись на руку. Мужчина развалившись, уселся, на освободившееся место, расставил ноги и сказал:

– Корова, подмывай хуй ртом.

Ольга сразу приподняла голову, поймала член ртом, всосала его и начала ссасывать сперму и течку, сглатывая, тотчас тихонько замычав. В точности как корова.

Катя посмотрела, потом машинально подняла руку и, ухватив мать за сосок, начала его потягивать, сдавливая пальцами. Она уже умела. Кирилл одобрительно кивнул, затем вытянул из толстовки пачку сигарет и зажигалку закурил и, затянувшись, откинул голову.

Он еще несколько секунд сидел, успокаивая дыхание. Потом посмотрел вниз. Мать сосала хуй, иногда выпуская его изо рта, осматривая, где еще осталась сперма или капли течки, и слизывала их. Затем снова ловила хуй ртом и продолжала жадно сосать. Катя придвинулась совсем близко к лицу матери. Рука ее ритмично двигалась под телом Ольги. Она доила мать за вымя. Теперь та стала для нее коровой.

- Хочешь в рот, соска - спросил Кирилл, глядя на Катю.

- Да, - обронила та, не отрывая взгляда от исчезающего хуя мужчины во рту матери.

- Попроси вслух. Пусть мать поучится.

- Можно мне хуй пососать - сразу сказала девушка, не отводя взгляда от рта мамы. - Дай мне пожалуйста в рот.

- Кто ты? - спросил Кирилл.

- Я твоя персональная соска. Персоналка.

- Иди соси. Корова, передай дочке хуй.

Он вытащил ствол изо рта женщины и сунул его Кате. Та сразу заглотила и начала сосать, продолжая потягивать мамку за вымя. Ольга, не отрываясь, смотрела на дочь, держа рот открытым и ожидая своей очереди.

- Катя, поживешь с матерью какое-то время. Свои тряпки перевезешь сюда завтра. Сегодня будешь с ней, чтоб она не оставалась одна. Ей нужно внимание. Гулять не пойдем.

Кирилл говорил спокойно, не обращая внимания на двух женщин, стоявших на коленках между его ног. Делал паузу, изредка затягиваясь и обдумывая слова и мысли.

- Будешь доить ее вымя. Часто. Не спрашивай ее ни о чем. Просто запускай ей руку в халат, бери за сиськи и раздаивай ее. И зови ее к себе, к пилотке. На четвереньки головой под подол. Без колгот и трусов. Просто говори ей - «я мокрая, иди ко мне между ног». Она теперь пойдет. Пусть привыкает. Ты слышишь?! – он жестко за волосы стянул Катину голову со своего ствола.

- Слушаюсь, - прозвучало тихо.

Обтерев член о лицо дочки, парень передал его Ольге.

- Соси еще, корова.

Та быстро поймала его и, зажмурив глаза, начала работать.

- Катя, надень матери трусы. У нее уже на пол лужа спермы из пизды натекла.

Девушка переползла, взяла трусы, лежащие на полу, продела по очереди через ноги матери и потянула вверх. Ольга, не выпуская член изо рта, приподняла одно и второе колен, и дочь натянула на нее трусы, на которых сразу образовалось темное пятно.

- Хватит - сказал парень.

Ольга выпустила хуй, села на жопу прямо в лужицу спермы, которая натекла из нее, чуть сдвинув разъехавшиеся ноги вбок. Катя прижалась сзади к спине матери, чуть перегнувшись через ее плечо.

Кирилл встал, гася окурок сигареты в пепельнице. Спрятал член в джинсы, застегивая ширинку. Обе женщины сидели на полу, глядя на него. ожидая дальнейших указаний.

- Корова, дочку будешь слушать как меня. Ее распоряжения — это мои распоряжения. Пока меня нет, она для тебя старшая. Дрочить пизду без ее разрешения тебе теперь нельзя. Спрашивайся у нее. Ты поняла.

- Да, - мать кивнула и, промедлив секунду, добавила – Слушаюсь.

- Молодец, корова. Ты слышала, как надо просить хуй в рот? – мужчина внимательно посмотрел Ольге в глаза.

- Да.

- Как?

- Можно мне вам пососать. Дайте мне ваш хуй в рот пожалуйста - тихо сказала она, и ее рука потянулась к промежности, где на трусах уже выступила блестящая слизь.

– Я сказал, самой дрочить нельзя без разрешения, корова.

Кирилл ощутимо стегнул мать ладонью по лицу, и развернувшись, пошел в прихожую обуваться. Сзади донеслось Ольгино тихое:

– Можно мне подрочить пожалуйста.

И в ответ прозвучало такое же негромкое, но уже уверенное от дочери:

– Разрешено, корова. Дрочи.

Обув сапоги и сняв с крючка вешалки куртку, Кирилл обернулся. Обе женщины смотрели на него. Рука матери уже дергалась в трусах. Рот был приоткрыт. Дочь, облапив ее ляжками со спины и перехлестнув пятками спереди, терлась о поясницу матери передком, толкаясь в том же ритме, что и совершавшая фрикции Ольга. Одна рука Кати, просунутая под мышку матери сдавливала и вытягивала ее сосок. Другая, толи чтоб найти опору, и тереться клитором также жестко, как Катя это привычно делала, когда дрочила о спинку кресла или дверной косяк, толи инстинктивно почувствовав, как нужно управлять чужим телом, лежала на шее матери, всей ладонью перехватывая ей горло и уже сжимая пальцы на напряженных венах. Они дрочили. И у обеих теперь был свой хозяин. А у Ольги и хозяйка, ее дочь.

Кирилл еще раз оглянулся. Подумал «прямо как на картинке, надо будет их обеих снять на видео». Открыл входную дверь и, сказав обеим «разрешено, кончайте», вышел. За закрывшейся дверью раздался приглушенный двойной стон.